Североамериканские индианки. " Кровожадные индейцы " (35 фото) Девушка из племени индейцев
Трудно передать достоверно тот благоговейный ужас, с которым образованная Европа взирала на племена индейцев Северной Америки.
"Боевой клич индейцев представляют нам как нечто настолько ужасное, что его невозможно выдержать. Его называют звуком, который заставит даже самого отважного ветерана опустить свое оружие и покинуть шеренгу.
Он оглушит его слух, от него застынет душа. Этот боевой клич не позволит ему услышать приказ и почувствовать стыд, да и вообще сохранить какие-либо ощущения, кроме ужаса смерти".
Но пугал не столько сам боевой клич, от которого стыла кровь в жилах, сколько то, что он предвещал. Европейцы, сражавшиеся в Северной Америке, искренне чувствовали: попасть живыми в руки чудовищных раскрашенных дикарей означает судьбу пострашнее смерти.
Это вело к пыткам, человеческим жертвоприношениям, каннибализму и снятию скальпов (и все имело ритуальное значение в культуре индейцев). Это особенно способствовало возбуждению их воображения.
Самым ужасным было, вероятно, зажаривание заживо. Одного из британцев, выживших в Мононгахела в 1755 г., привязали к дереву и сжигали заживо между двумя кострами. Индейцы в это время танцевали вокруг.
Когда стоны агонизирующего человека стали слишком настойчивыми, один из воинов пробежал между двумя кострами и отсек несчастному гениталии, оставляя его истекать кровью до смерти. Тогда завывания индейцев прекратились.
Руфус Путмен, рядовой из провинциальных войск Массачусетса, 4 июля 1757 г. записал в своем дневнике следующее. Солдата, схваченного индейцами, "нашли зажаренным самым печальным образом: ногти на пальцах были вырваны, губы отрезаны до самого подбородка снизу и до самого носа сверху, его челюсть обнажилась.
С него сняли скальп, грудь рассекли, сердце вырвали, вместо него положили его патронную сумку. Левая рука оказалась прижатой к ране, томагавк оставили у него в кишках, дротик пронзил его насквозь и остался на месте, был отрезан мизинец на левой руке и маленький палец на левой ноге".
В том же году иезуит отец Рубо встретил группу индейцев племени оттава, которые вели через лес несколько пленных англичан с веревками вокруг шеи. Вскоре после этого Рубо догнал боевой отряд и поставил свою палатку рядом с их палатками.
Он увидел большую группу индейцев, которые сидели вокруг костра и ели жареное мясо на палочках, словно это был барашек на небольшом вертеле. Когда он спросил, что это за мясо, индейцы оттава ответили: это зажаренный англичанин. Они указали на котел, в котором варились остальные части разрубленного тела.
Рядом сидели восемь военнопленных, перепуганных до смерти, которых заставили наблюдать за этим медвежьим пиром. Люди были охвачены неописуемым ужасом, подобным тому, который испытывал Одиссей в поэме Гомера, когда чудовище Сцилла уволокло с борта корабля его товарищей и бросило их перед своей пещерой, чтобы сожрать на досуге.
Рубо, пришедший в ужас, пытался протестовать. Но индейцы оттава не захотели его даже выслушать. Один молодой воин грубо сказал ему:
- У тебя французский вкус, у меня - индейский. Для меня это хорошее мясо.
Затем он пригласил Рубо присоединиться к их трапезе. Похоже, индеец обиделся, когда священник отказался.
Особую жестокость индейцы проявляли к тем, кто сражался с ними их же методами или почти усвоил их охотничье искусство. Поэтому нерегулярные лесные караульные патрули подвергались особому риску.
В январе 1757 г. рядовой Томас Браун из подразделения капитана Томаса Спайкмена рейнджеров Роджерса, одетых в зеленую военную форму, получил ранение в бою на заснеженном поле с индейцами племени абенаков.
Он ползком выбрался с поля боя и встретился с двумя другими ранеными солдатами, одного из них звали Бейкер, вторым был сам капитан Спайкмен.
Мучаясь от боли и ужаса из-за всего происходящего, они подумали (и это была большая глупость), что могут безопасно развести костер.
Почти мгновенно появились индейцы-абенаки. Брауну удалось уползти от костра подальше и спрятаться в кустарнике, из которого он наблюдал за развернувшейся трагедией. Абенаки начали с того, что раздели Спайкмена и сняли с него скальп, пока тот был еще жив. Затем они ушли, прихватив с собой Бейкера.
Браун говорил следующее: "Видя эту ужасную трагедию, я решил уползти по возможности дальше в лес и умереть там от полученных ран. Но так как я был близко к капитану Спайкмену, он меня увидел и умолял, ради всего святого, дать ему томагавк, чтобы он мог покончить с собой!
Я отказал ему и уговаривал его молиться о милосердии, так как он мог прожить всего еще несколько минут в этом ужасающем состоянии на замерзшей земле, покрытой снегом. Он просил меня передать его жене, если я доживу до того времени, когда вернусь домой, о его страшной гибели".
Вскоре после этого Брауна схватили индейцы-абенаки, вернувшиеся на место, где они сняли скальп. Они намеревались насадить голову Спайкмена на шест. Брауну удалось выжить в плену, Бейкеру - нет.
"Индейские женщины раскололи сосну на мелкие щепки, подобные небольшим вертелам, и вонзили их в его плоть. Затем сложили костер. После этого приступили к совершению своего ритуального обряда с заклинаниями и танцами вокруг него, мне приказали делать то же самое.
По закону сохранения жизни пришлось согласиться... С тяжелым сердцем я изображал веселье. Они перерезали на нем путы и заставили бегать вперед и назад. Я слышал, как несчастный молил о милосердии. Из-за непереносимой боли и мучений он бросился в огонь и исчез".
Но из всех индейских практик самое большое внимание ужасающихся европейцев привлекало снятие скальпов, которое продолжалось еще и в девятнадцатом столетии.
Несмотря на ряд нелепых попыток некоторых благодушных ревизионистов утверждать, будто снятие скальпов зародилось в Европе (возможно, среди вестготов, франков или скифов), совершенно понятно: оно практиковалось в Северной Америке задолго до того, как там появились европейцы.
Скальпы играли серьезную роль в североамериканской культуре, так как они использовались в трех различных целях (а возможно, служили всем трем): для "замещения" мертвых людей племени (вспомним, как индейцы всегда беспокоились о тяжелых потерях, понесенных на войне, следовательно, об уменьшении численности народа), чтобы умилостивить духов погибших, а также для смягчения скорби вдов и других родичей.
Французские ветераны Семилетней войны в Северной Америке оставили много письменных воспоминаний об этой страшной форме увечья. Приведем отрывок из записей Пушо:
"Сразу после того, как солдат падал, они подбегали к нему, коленями вставали ему на плечи, в одной руке зажав прядь волос, а в другой - нож. Они начинали отделять кожу от головы и отрывать ее одним куском. Это они делали очень быстро, а затем, демонстрируя скальп, издавали крик, который называли "кличем смерти".
Приведем и ценный рассказ очевидца-француза, который известен только по своим инициалам - Ж.К.Б.: "Дикарь немедленно схватил свой нож и быстро сделал надрезы вокруг волос, начиная с верхней части лба и заканчивая затылком на уровне шеи. Затем он встал ногой на плечо своей жертвы, лежащей лицом вниз, и двумя руками стащил скальп за волосы, начиная с затылка и перемещаясь вперед...
После того как дикарь снимал скальп, если он не боялся, что его начнут преследовать, он вставал и начинал соскребать с него кровь и плоть, оставшиеся там.
Затем он делал обруч из зеленых ветвей, натягивал на него скальп, словно на тамбурин, и какое-то время ждал, чтобы он подсох на солнце. Кожу красили в красный цвет, волосы собирали в узел.
Затем скальп прикрепляли к длинному шесту и триумфально несли на плече в деревню или в то место, которое выбиралось для него. Но при приближении к каждому месту на своем пути он издавал столько криков, сколько у него было скальпов, извещая о своем прибытии и демонстрируя свою отвагу.
Иногда на одном шесте могло оказаться до пятнадцати скальпов. Если их было слишком много для одного шеста, то индейцы украшали скальпами несколько шестов".
Невозможно ничем приуменьшить значение жестокости и варварства североамериканских индейцев. Но их действия следует рассматривать и в рамках контекста их воинственных культур и анимистических религий, и в рамках более крупной картины общей жестокости жизни в восемнадцатом столетии.
Жители городов и интеллектуалы, которые испытывали благоговейный ужас от каннибализма, пыток, человеческих жертвоприношений и снятия скальпов, с удовольствием посещали публичные казни. А при них (до введения гильотины) приговоренные к казни мужчины и женщины умирали мучительной смертью в течение получаса.
Европейцы не возражали, когда "предателей" подвергали варварскому ритуалу казней через повешение, утопление или четвертование, как в 1745 г. казнили повстанцев-якобитов после восстания.
Они особенно не протестовали, когда головы казненных насаживали на колы перед городами в качестве зловещего предупреждения.
Они терпимо переносили повешение на цепях, протаскивание матросов под килем (обычно это наказание завершалось фатальным исходом), а также телесные наказания в армии - настолько жестокие и суровые, что многие солдаты умирали под плетью.
Европейских солдат в восемнадцатом столетии заставляли повиноваться военной дисциплине плетью. Американские туземные воины вели борьбу за престиж, славу или за общее благо клана или племени.
Более того, массовые грабежи, мародерство и общее насилие, следовавшие за большинством успешных осад в европейских войнах, превосходили все, на что оказывались способны ирокезы или абенаки.
Перед холокостами террора, подобного разграблению Магдебурга в Тридцатилетней войне, бледнеют зверства в форте Уильям-Генри. В том же 1759 г. в Квебеке Вульф был полностью удовлетворен обстрелом города зажигательными ядрами, не беспокоясь о том, какие страдания пришлось переносить невинным мирным жителям города.
Он же оставлял после себя опустошенные районы, применяя тактику выжженной земли. Война в Северной Америке была кровавым, жестоким и ужасающим делом. И наивно рассматривать ее как борьбу цивилизации с варварством.
Помимо сказанного, специфический вопрос снятия скальпов содержит в себе и ответ. Прежде всего, европейцы (особенно - группы нерегулярных войск, подобные рейнджерам Роджерса) отвечали на снятие скальпов и причинение увечий по-своему.
Тому, что они смогли опуститься до варварства, содействовало щедрое вознаграждение - 5 фунтов стерлингов за один скальп. Это была ощутимая добавка к денежному жалованию рейнджера.
Спираль зверств и встречных зверств головокружительно вознеслась ввысь после 1757 г. С момента падения Луисбурга солдаты победоносного Хайлендерского полка отрубали головы всем индейцам, попавшемся им на пути.
Один из очевидцев сообщает: "Мы убили огромное количество индейцев. Рейнджеры и солдаты Хайлендерского полка никому не давали пощады. Мы снимали скальпы повсюду. Но нельзя отличить скальп, снятый французами, от скальпа, снятого индейцами".
Эпидемия снятия скальпов европейцами стала настолько безудержной, что в июне 1759 г. генералу Амхёрсту пришлось выпустить чрезвычайный приказ.
"Всем разведывательным подразделениям, а также всем остальным подразделениям армии под моим командованием, несмотря на все представившиеся возможности, запрещается снимать скальпы у женщин или детей, принадлежащих противнику.
По возможности их следует забирать с собой. Если такой возможности нет, то их следует оставлять на месте, не причиняя им никакого вреда".
Но какая польза могла быть от такой военной директивы, если все знали, что гражданские власти предлагают премию за скальпы?
В мае 1755 г. губернатор Массачусетса Уильям Шерл и назначил 40 фунтов стерлингов за скальп индейца-мужчины и 20 фунтов - за скальп женщины. Это, казалось, находилось в согласии с "кодексом" дегенеративных воинов.
Но губернатор Пенсильвании Роберт Хантер Моррис проявил свою склонность к геноциду, нацелившись на детородный пол. В 1756 г. он назначил вознаграждение, равное 30 фунтам стерлингов, за мужчину, но 50 фунтов - за женщину.
В любом случае, презренная практика назначения вознаграждения за скальпы аукнулась самым отвратительным образом: индейцы пошли на мошенничество.
Все началось с очевидного обмана, когда американские туземцы приступили к изготовлению "скальпов" из лошадиных шкур. Затем была введена практика убийства так называемых друзей и союзников только для того, чтобы делать деньги.
В достоверно документированном случае, произошедшем в 1757 г., группа индейцев чероки убила людей из дружественного племени чикасави только ради получения вознаграждения.
И, наконец, как отмечал почти каждый военный историк, индейцы стали экспертами в "размножении" скальпов. Например, те же чероки, по общему мнению, сделались таким мастерами, что могли изготовить четыре скальпа с каждого убитого ими солдата.
Женщина-ягуар, чья речь подобна огню. С затуманенным взором и рукой, вооруженной кинжалом, - это она. Как звезды, обсидиан черного неба, петли света, лунный свет, звездный свет, всю ночь напролет. Она - душа лесного кустарника. Она - водопад, который никто не видел. Она - место, где отдыхает солнце. Раздвинь вселенную во все стороны и введи ее в дом.
Джек Кримминс, «Женщина-ягуар»
Индейцы... Они знакомы нам по книгам Рида и Купера. Их звучные прозвища - Соколиный Глаз, Быстроногий Олень, Большой Змей, заставляли наши сердца биться быстрее в ожидании очередного подвига. Кому не знакомы Виннету, Зверобой, Оцеола или Чингачгук? И какой женщине не хотелось быть той скво, которую защищал бы настоящий мужчина? А может быть вас больше манил образ прекрасной Покахонтас и вы представляли себя, бегущую с волками?
Какие они, индейские женщины?
Индейские женщины с момента открытия Нового Света были оценены как красавицы, об этом говорится в дневнике первого путешествия Колумба: "Они все без исключения рослые и хорошо сложенны. Черты лица у них правильные, выражение приветливое".
Истории известна Великая Женщина - вождь племени индейцев кроу в верховьях Миссури, о ней писали, что "ее образ жизни наряду со смелыми подвигами вознесли ее на вершину почета и уважения... Индейцы гордились ею и пели для нее хвалебные песни, слагаемые после каждого ее бесстрашного поступка. Когда созывался совет всех вождей и воинов племени, она занимала свое место среди них, считаясь третьим по рангу человеком среди 160 присутствующих".
У степных племен «в набегах нередко принимали участие и прославлялись женщины. Одна из них стала героиней книги У. Шультца “Бегущий Орел, девушка-воин”»: «Некоторые индейские женщины прекрасно владели оружием и сражались наравне с мужчинами. Они зарабатывали ку (знак высшей воинской доблести) и имели право носить священные головные уборы из перьев орла. Такие женщины-воины были известны среди Сиу, Ассинибойнов, Черноногих. А знаменитая женщина-воин из племени Кроу даже стала военным предводителем и одним из вождей племени. …У чейенов существовало общество Женщин-воинов. Его составляли незамужние девушки, как правило, дочери вождей племени».
Мне особенно нравятся удивительные имена индейских женщин - Женщина Полуденного Неба, Женщина Облака Громовой Птицы, Женщина Срединной Земли, Вечно Стоящая Женщина, Маленькая Чайка, Маленькая Рыба-Луна, Белая Птица, Большая Звезда и др. Согласитесь что это очень звучные и возвышенные имена.
А еще индейские женщины занимались рукоделием, ну как же без этого? С открытием Америки, спрос на бисер значительно увеличился. Его непосредственным потребителем стало местное население – индейцы. Индианки использовали бисер в декорировании замши, в качестве декора национальной одежды, для создания ожерелий, браслетов и других декоративных элементов. На то время это был не совсем привычный для нас бисер, а скорее бусины различной величины. Эти бусины сопровождали индейцев с самого детства: из них так же изготавливали своеобразные «погремушки», которые вывешивались у колыбели для украшения.
Работе с бисером индейские женщины обучались с 7 или 8 лет: мать преподавала дочери вышивку бисером. Обучение было обязательным, так как этого требовал статус женщины, которая должна была быть трудолюбивой, поскольку отвечала за быт семьи и племени. Девочки вначале вышивали кукольные платья, постепенно совершенствуя свои навыки, переходили к одежде взрослых. Украшению и декорированию подвергалось практически вся одежда мужчин и женщин, начиная с мокасин и заканчивая головными уборами. Но повседневная одежда отличалась большей скромностью, в сравнении с праздничной.
Особое внимание мне хотелось бы уделить индейской женщине-матери. Интересные наблюдения принадлежат путешественникам, посетившим районы Северной Америки, во второй половине девятнадцатого века, где жили индейские племена. Они констатировали факт легкого протекания беременности и безболезненных родов у туземок. Им не раз приходилось видеть, как роженица, остановив на скаку коня, и отойдя в сторону, расстилала на снегу накидку и спокойно рожала ребенка. Затем, завернув новорожденного в тряпки и не испытывая ни малейших симптомов послеродовой депрессии, женщина снова садилась на коня и догоняла своих соплеменников, которые часто даже не замечали, что у нее были роды.
Позже ученые объяснили этот феномен тем, что в рамках тяжелых условий жизни и необходимости выживания в суровых природных условиях женщины не позволяют себе проявлять родовые страхи и комплексы, что и обеспечивает легкий характер течения беременности и большей частью безболезненные роды. С психологической точки зрения это объясняется наличием сильной психофизической подготовки, направленной на умение в нужный момент мобилизовать свою волю.
Как видите индейские женщины обладают многочисленными достоинствами и несомненно у них есть чему поучиться. Мне остается только пожелать вам всегда быть Яркой Звездой, Зоркой Совой и останавливать на скаку коня вашей удачи.
Сегодня мы отправляемся в очередное увлекательное путешествие во времени и пространстве - на сто лет назад на территорию Соединенных Штатов Америки. Эти редкие и прекрасные старинные портреты юных девушек из коренного американского народа были сделаны в конце 1800-х годов, но, несмотря на столь внушительный «возраст», многие из них до сих пор прекрасно сохранились и отличаются хорошей четкостью и ясностью изображения.
В традиционной индейской культуре женщин всегда уважали, и, хотя их роль в обществе, как правило, сильно отличалась от мужской, зачастую они обладали такими же правами, как и мужчины. Им принадлежал дом и все, что в нем, а в некоторых племенах женщина даже отвечала за выбор жилья. Кроме того, деятельность женщин в индейских племенах всегда имела центральное значение для благосостояния общества.
Давайте же посмотрим, как выглядели юные представительницы коренного американского народа на рубеже 19 века. Их необыкновенная красота и уникальный стиль не могут не впечатлить!
Марсия Паскаль - наполовину чероки, дочь офицера американской армии Джорджа Паскаля, 1880-е.
О-о-оби, кайова, 1894.
Хэтти Том, представительница племени апачи, 1899.
Коренная американская девушка, 1870-1900.
Гертруда Три Пальца, представительница шайеннов, 1869-1904.
Чероки Наньехи, лакота.
Неизвестная индейская девочка, лакота, 1890.
Элси Вэнс Честуэн, чирикауа.
Индейская девушка в традиционной одежде.
Девушка из племени таос-пуэбло, 1880-1890.
Девочка цаватенок, 1914.
Девочка хопи, 1895.
Молодая женщина из племени утэ, 1880-1900.
Девочка кайова, 1892.
Милый Носик, представительница шайеннов, 1878.
Человек - существо любопытное. Всем нам свойственно испытывать интерес к тем, кто не похож на нас, и узнавать нечто новое. Возможно, именно по этой причине мы так любим путешествовать, общаться с иностранцами, узнавать традиции и культуры других народов. Попробуем разобраться, чем индейцы-женщины отличаются от европейских и российских прекрасных дам, а также выяснить, как следует правильно их называть.
Кто такие индейцы?
Индейцами правильно называть представителей всех коренных народностей Америки. Очень часто этот термин путают с индийцами - аборигенами Индии. И это происходит не случайно. Название жителям Америки дал первооткрыватель Христофор Колумб, а он, так же как и большинство мореплавателей XV века, считал, что за океаном находится именно Индия. Что интересно, индейцы-женщины поразили его с первых же встреч. В своих заметках Колумб писал о том, что эти дамы отличаются высоким ростом и отличным телосложением, много улыбаются и отличаются природным обаянием.
На сегодняшний день на территории современной Америки насчитывается около 1 тысячи различных индейских народностей. Что примечательно, во времена путешествия Колумба их было более 2 тысяч.
Женщина-индеец. Как называется правильно представительница прекрасного пола у индейцев?
Люди, не увлекающиеся антропологией и культурой коренных народов Америки, не всегда могут сразу вспомнить правильное название местных аборигенов. С мужчинами еще более-менее понятно: индиец - живет в Индии, а индеец - коренной американец. Если вы хотите производить впечатление человека образованного и грамотного, постарайтесь запомнить это различие и не путаться.
Итак, с мужчинами разобрались, а как называют женщин-индейцев? Все просто: индианка. Что любопытно: это слово уместно и для представительниц коренных американских племен, и для прекрасных дам из Индии.
Интересный факт: сегодня в США на фоне массовой пропаганды толерантности слово «индианка» практически не употребляется, чаще используется более корректное определение: «коренная американка».
Какие они, настоящие индианки?
Современная культура в художественных произведениях о жизни на Диком Западе чаще всего все главные приключения отдает мужчинам. А ведь на самом деле это не так. Индейцы-женщины - не только хранительницы домашнего очага и превосходные рукодельницы. Многие представительницы прекрасного пола среди коренных народов Америки являлись бесстрашными воинами. А такое явление, как женщина-вождь племени, встречается и сегодня. Но все же рукоделию и бытовым обязанностям девочки по-прежнему обучаются с рождения. Многие племена имеют сложные традиционные наряды. Ткачеству, бисероплетению и другим рукодельным техникам дочерей матери усиленно учат уже с 7-8 лет.
Индейцы, сохранившие племенную принадлежность, трепетно сохраняют все традиции и обычаи своего народа. Что примечательно, многие современные ведут вполне современный образ жизни, бывают в крупных городах и пользуются благами цивилизации.
Жизнь современных индианок
Сегодня индейцы и белые женщины равны в правах. Во многих коренных племенах молодым девушкам разрешается получать образование вдали от дома, нередкое явление и браки с представителями других народностей. И все же многие индианки предпочитают вести традиционный образ жизни и никуда не уезжать из родных деревень.
Культура многих племен поражает своей самобытностью. Здесь все еще верят предсказаниям шаманов, уважают старейшин, живут большими семьями, не знают зла и зависти. Считается, что индейцы-женщины от природы обладают очень хорошим здоровьем. В традиционных индейских семьях обычно много детей. При этом беременность и роды у индианок проходят легко и без проблем, несмотря на низкий, по современным европейским и американским меркам, уровень медицинского обслуживания.
Что примечательно: среди представителей коренных американских народностей немало людей, добившихся общественного признания и мировой известности. Есть среди индейцев и индианок известные деятели культуры и шоу-бизнеса, политики, спортсмены и просто высококвалифицированные специалисты в определенных областях.