На языках уральской языковой семьи говорят. Уральская языковая семья: типология языков. Предполагаемые темы научных выступлений

УРАЛЬСКАЯ УЛИЦА Уральская улица проходит на острове Декабристов от набережной реки Смоленки до Наличной улицы.Первоначальное ее название – Винный переулок. Оно возникло в 1836 году и объясняется тем, что в начале улицы, между нею, Смоленкой и Малой Невой, располагался

Уральская область

«Уральская правда»

Уральская раса

Уральская (шадринская)

Уральская (шадринская) Порода получена от серого гуся, распространенного на Урале и в Сибири, и выведена специально для суровых условий этих территорий. Уральские гуси приспособлены для выращивания при низких температурах.Отличительные признаки. Голова небольшого

Классификация уральских языковУра́льские языки́ - языковая семья, включающая две ветви - финно-угорскую и самодийскую.
■
Финно-угорские языки подразделяются на следующие
группы:
прибалтийско-финская - финский, ижорский,
карельский и вепсский языки, составляющие северную
группу; эстонский, водский, ливский языки, образующие
южную группу;
распространённая на территории вокруг Балтийского
моря.
волжская - мордовские языки (мокшанский, эрзянский
с шокшанским наречием), также марийский язык с
луговым, восточным, северо-западным и горным
наречиями;
пермская - удмуртский, коми-зырянский, комипермяцкий и коми-язьвинский языки;
угорская - хантыйский и мансийский, а также
венгерский языки;
саамская - группа языков, на которых говорят саамы.
■ Самодийские языки традиционно делятся
на 2 группы:
северная - ненецкий, нганасанский,
энецкий языки;
южная - селькупский, и вымершие
камасинский, маторский, сойотский,
тайгийский, карагасский, койбальский
языки.

Языковая карта

Как говорят…

Впервые популяции уральской языковой семьи систематически изучены с помощью широкогеномного анализа 15 народов – от Северной и Центральной Европы до Сибири. Показано, что генетическое разнообразие уралоязычных популяций во многом определяется географией. В то же время большинство уралоязычных популяций имеет больше генетических сегментов общего происхождения со своими лингвистическими родственниками, чем их географические соседи иных языковых семей. Лексические и генетические (аутосомные) расстояния между уралоязычными популяциями связаны положительной корреляцией. Авторы делают вывод, что распространение уральских языков, по меньшей мере, частично было связано с миграциями населения. И предполагают у уралоязычных популяций общий генетический след сибирского происхождения.

Читайте также ниже, в разделе «Мнения экспертов» экспертный комментарий д.б.н., проф. РАН О.П.Балановского

Уральская языковая семья входит в тройку наиболее распространенных в Северной Евразии (наряду с индоевропейской и тюркской). Лингвисты считают, что языки уральской семьи возникли из единого протоязыка, возрастом от 6000 до 4000 лет, который разделился на две большие ветви – финно-угорских и самодийских языков. Народы, говорящие на языках уральской семьи, расселены по огромной территории — от Балтики до Западной Сибири, от Центральной Европы до полуострова Таймыр. Распространение этих языков и их связь с материальной культурой довольно давно исследуется историческими лингвистам и археологами, но генетическая сторона этого процесса до последнего времени не была изучена с помощью современных, полногеномных, методов.

Поиску генетической общности уралоязычных популяций и генетического вклада в распространение уральских языков посвящена статья, недавно опубликованная в журнале BMC Genome Biology . Основные ее авторы – генетики из Эстонского биоцентра Университета Тарту, в составе международного коллектива соавторов есть и российские ученые из Москвы, Новосибирска, Уфы, Архангельска.

В уральскую семью языков входят несколько групп с определенной географической привязкой. Прибалтийско-финская группа (на этих языках говорят финны, карелы, вепсы, эстонцы) и саамская (саамы) – занимают территорию на северо-западе Европы. Мордовская (эрзя, мокша), марийская (мари), пермская (коми, удмурты) группы распространены в Волжско-Уральском регионе. Носители угорской группы языков проживают в двух географически отдаленных регионах: ханты и манси – в Западной Сибири, а венгры – в Центральной Европе. Наконец, самодийская группа языков (это языки селькупов, ненцев, нганасанов) распространены на территории Центральной и Северо-Восточной Сибири.

Группы языков уральской семьи, лингвистическое дерево и географическое расположение уралоязычных популяций представлены на рисунке. Цвет ареала языка на карте соответствует его цвету на панели групп языков.

Исследования лингвистов связывают распространение языков уральской семьи с климатическими и культурными изменениями. Можно предположить, что на их распространение повлияли также и демографические события, в частности, миграции населения. Чтобы проверить это, нужно обратиться к генетическому анализу. Предыдущие генетические исследования показали, что демографическая история уралоязычных популяций по материнским и отцовским линиями наследования различна. Митохондриальная ДНК показывала, что соотношение восточных и западных генетических компонентов в уралоязычных популяциях зависит от географии: чем дальше на восток, тем больше восточных линий мтДНК и меньше западных. По Y-хромосоме все иначе, так как больше половины мужчин из популяций уралоязычных народов принадлежит к гаплогруппе N3a, распространенной повсеместно по всей Северной Евразии. Соотношение западных (светло-голубой цвет) и восточных (темно-голубой цвет) линий в Y-хромосомном и митохондриальном генофондах уралоязычных популяций представлено на том же рисунке, на круговых диаграммах.

В данной работе впервые создана и исследована база полногеномных данных (по более чем 500 тысяч позиций однонуклеотидного полиморфизма SNP) для 15 уралоязычных популяций, охватывающих все основные группы языков уральской семьи. Это финны, эстонцы, карелы, вепсы, саамы, мордва, мари, коми, удмурты, ханты, манси, венгры, селькупы, ненцы, нганасаны.

Популяционная структура уралоязычных популяций

Положение уралоязычных популяций в генетическом пространстве Евразии исследователи оценили при помощи анализа главных компонент, заложив в него полногеномные данные по 15 перечисленным выше популяциям. На графике уралоязычные популяции протянулись полосой с запада на восток, расположившись в соответствии с их географическим положением. Это привело авторов к предположению, что главным фактором генетического разнообразия в данном случае выступает география.

Со своими соседями уралоязычные популяции сгруппировались в несколько географических кластеров. Эти кластеры четко выделились на дереве, построенном по величинам генетических расстояний между популяциями.

Далее с полногеномными данными уралоязычных популяций провели анализ предковых компонентов ADMIXTURE. Авторы отмечают, что при низких значениях числа заданных предковых популяций К по спектру предковых компонентов уралоязычные популяции похожи на своих географических соседей. Но, начиная с К=9 и выше, у них выделяется специфический генетический компонент (его назвали компонентом k 9 , на графиках он показан малиновым цветом). Этот компонент k 9 преимущественно присутствует у носителей уральских языков. Его пик отмечается у носителей западносибирских угорских языков (ханты, манси) и самоедских языков, а также у соседних кетов. Доля k 9 снижается от Западной Сибири к востоку, югу и западу. В уралоязычных популяциях его больше, чем в соседних популяциях других языковых семей. Так в Волго-Уральском регионе k 9 составляет около 40% в финно-угроязычных популяциях и 20% в соседних тюркоязычных популяциях (башкиры, татары, чуваши). У саамов и финнов k 9 снижается до 10-15%, а у эстонцев и у венгров – почти отсутствует. Авторы полагают, что этот компонент k 9 может обозначать некоторую степень генетической общности большинства уралоязычных популяций.

Генетический анализ продолжили сопоставлением в паре геномов из одной и другой популяции сегментов общего происхождения (их называют IBD-сегментами). Задача состояла в том, чтобы сравнить число таких сегментов общего происхождения в парах геномов из двух уралоязычных популяций и в парах геномов из уралоязычной и соседней популяции иной языковой семьи. Результаты анализа авторы представили на рисунке. Уралоязычные популяции здесь указаны голубым цветом, соседние популяции иных языковых семей – зеленым. Большое число общих IBD-сегментов в парах указано на пересечении популяций по горизонтали и вертикали. Большое число IBD-сегментов в парах уралоязычных популяций показано голубыми квадратами; в парах уралоязычных и иных популяций – зелеными квадратами.

В целом, уралоязычные популяции разделяют больше IBD сегментов друг с другом, чем со своими соседями других лингвистических семей. Так, у мари и удмуртов больше число общих IBD сегментов с хантами и манси, живущими по другую сторону Урала, чем с соседними чувашами, татарами и башкирами. У финнов и саамов число общих IBD сегментов больше с географически отдаленными мари, коми и удмуртами и даже с западносибирскими хантами и манси, чем с географически близкими шведами, латышами, литовцами, северными русскими. Нганасаны разделяют больше IBD сегментов со всеми изученными сибирскими уралоязычными популяциями, большинством уралоязычных популяций в Волго-Уральском регионе и даже с саамами и карелами в Северной Европе, чем со своими соседями других языковых семей.

Авторы расценивают эти результаты как доказательство некоторого общего генетического субстрата среди большинства уралоязычных популяций. Исключение составляют венгры и мордва, которые не показали превышение доли общих IBD сегментов с уралоязычными популяциями. Что касается эстонцев, то они разделяют больше общих IBD сегментов только с соседними уралоязычными популяциями (финны, карелы, вепсы), но не с географически отдаленными.

В работе использованы и другие виды анализа. Так, методом fineSTRUCTURE индивиды были сгруппированы в кластеры, которые оказались соответствующим этническим группам по самоидентификации, а кластеры более высокого порядка соответствовали географическим регионам.

Близость уралоязычных популяций с древними евразийцами

Исследователи вычислили доли предковых компонентов от древних групп населения у всех изученных популяций. Они выделяют компоненты западноевропейских охотников-собирателей (WHG), восточноевропейских охотников-собирателей (ЕHG), неолитические европейские культуры линейно-ленточной керамики (LBK) и шнуровой керамики (CWC) (которую подразделяют еще на три источника), и, наконец, компонент, который они называют сибирским. Этот сибирский компонент присутствует в сибирских популяциях и почти во всех уралоязычных популяциях, но его доля падает с востока на запад (у латышей – до нуля).

Соотношение предковых генетических компонентов древних популяций в уралоязычных и некоторых соседних с ними популяциях. WHG — западноевропейские охотники-собиратели, ЕHG — восточноевропейские охотники-собиратели, LBK — культура линейно-ленточной керамики, CWC — культура шнуровой керамики, CHG in Yamnaya – компонент кавказских охотников-собирателей в составе ямного, EHG in Yamnaya компонент восточноевропейских охотников-собирателей в составе ямного, Neolithic Levant – неолит Леванта, Siberia – сибирский компонент.

Связь между лингвистикой, географией и генетикой

Исследователи вычислили корреляцию между лингвистическими, географическими и генетическими данными. Для этого они применили тест Мантеля, заложив в него лексические расстояния между языками, географические расстояния между популяциями и генетические расстояния между популяциями.

Оказалось, что лексические расстояния между уральскими языками положительно коррелировали со всеми типами генетических расстояний. Лексические расстояния (так же, как и генетические расстояния) увеличивались с увеличением географических расстояний. Когда географический фактор зафиксировали, корреляция лексических расстояний с генетическими расстояниями осталась достоверной, но только с вычисленными по аутосомным маркерам (а не по мтДНК и Y-хромосомам).

Итак, полногеномный анализ 15 популяций уральской языковой семьи привел авторов к следующим заключениям:

• В первом приближении характер генетического разнообразия уралоязычных популяций соответствует географии.
• Несмотря на географическое разнообразие, в большинстве уралоязычных популяций присутствует общий генетический компонент, выявляемый методом ADMIXTURE (k 9 ). Авторы предполагают его сибирское происхождение.
• Большинство уралоязычных популяций имеют больше сегментов генома общего происхождения со своими лингвистическими родственниками, чем соседние с ними популяции других языковых семей.
• В уралоязычных популяциях найдена достоверная положительная корреляция между лексическими и генетическими данными.

Это приводит исследователей к представлению, что распространение уральских языков, по меньшей мере, частично происходило путем миграций групп населения, что и привело к некоторой генетической общности.

Авторы статьи вносят свой вклад и в представление об источниках формирования современного генофонда Европы. Так, помимо трех главных миграционных волн: в верхнем палеолите (охотники-собиратели), в неолите (ближневосточные земледельцы) и ранней бронзе (степные кочевники – ямники), они выделяют четвертый источник – сибирский компонент.

Именно этому сибирскому компоненту, который распространяется с востока на запад, снижаясь по величине, они отводят, предположительно, основную роль в распространении уральских языков.

текст Надежды Маркиной

УРАЛЬСКИЕ ЯЗЫКИ, макросемья языков Евразии, включающая в свой состав языки, относимые к двум языковым семьям: финно-угорской и самодийской. Общая численность говорящих на уральских языках – ок. 25 млн. Уральские языки распространены отдельными островами большего или меньшего размера между 54° и 72° с.ш. полосой, тянущейся от Скандинавии на западе до полуострова Таймыр на востоке. Южнее очерченной территории и в отрыве от нее – в районе Карпат – живут венгры, язык которых также входит в уральскую макросемью; некоторое количество эмигрантов из Венгрии, в той или иной степени сохраняющих свой язык, имеется также в Америке, Африке, Азии и Австралии.

Вопрос о прародине уральцев, локализуемой в период с V по III (или в VI–IV) тыс. до н.э. в северной части Западной Сибири, в районе между нижней Обью и Уральскими горами, является спорным. Гипотетическая общность уральского языка-основы (точнее, непрерывность контактирования различных прото-уральских диалектов) прекратилась, по-видимому, в результате переселения в этот период предков самодийцев в район Саянских гор, откуда в дальнейшем начался новый этап их расселения на север и затем на запад, как и предков финно-угров.

В существующих классификациях современных финно-угорских языков выделяются следующие ветви:

1) прибалтийско-финская (в нее входят финский, карельский, эстонский и языки малочисленных народов – вепсский, водский, ижорский, ливский);

2) финно-волжская, в которую входят мордовские (мокшанский и эрзянский) языки и марийский язык, существующий в двух вариантах, которые в последнее время часто считают двумя отдельными языками;

3) пермская (языки удмуртский, коми-зырянский и коми-пермяцкий);

4) угорская (в нее входят венгерский язык и объединяемые под названием обско-угорских хантыйский и мансийский языки).

Кроме того, особое положение в финно-угорской семье занимают саамские языки. К мертвым гипотетическим языкам относятся языки мери, муромы и мещеры.

Самодийские языки обычно делятся на северную (ненецкий, энецкий, нганасанский) и южную (селькупский язык) ветви. К мертвым саяно-самодийским языкам, исчезнувшим в связи с переходом их носителей на тюркские языки или на русский язык, относятся маторско-тайгийско-карагасский, камасинский и койбальский.

Существует и иная классификация, по которой внутри финно-угорских языков угорская ветвь противопоставляется всем остальным языкам (включая саамские), объединяемым в финно-пермскую ветвь, уральские же языки в целом при этом разделяют не на две семьи, а на три равноправных ветви – угорскую, финно-пермскую и самодийскую.

Наиболее древними памятниками уральских языков являются письменные памятники венгерского языка (рукописный текст Надгробная речь и молитва конца 12 в.), краткая новгородская берестяная грамота на карельском языке (заклинание от молнии, начало 13 в.), тексты на коми языке (14 в.), записанные древнепермской азбукой Стефана Пермского, и финские и эстонские памятники 16 в. У остальных финно-угорских народов самые ранние памятники письма появляются лишь в конце 17 в. или в начале 18 в. Среди уральских языков имеются и языки младописьменные, для которых письменность была разработана только в 20 в.; имеются также языки, утратившие свою письменность (ижорский) либо никогда ее не имевшие и до сих пор бесписьменные (водский). Для энецкого и нганасанского языков разрабатываются проекты алфавитов, которые не утверждены, но используются в некоторых школах и при издании материалов фольклора.

Уральские языки имеют как общие, так и особенные черты на всех языковых уровнях; специфику отдельных языков можно объяснить их разрозненностью и обилием контактов с языками других семей. Все уральские языки являются агглютинативными, но в большинстве из них, особенно в прибалтийско-финских, самодийских и саамских, имеются также элементы флективного строя (неоднозначность суффиксов, фузия на стыках морфем). Абсолютно во всех языках отсутствует категория рода.

Фонологические системы отличаются большим разнообразием в области вокализма: в одних языках (прибалтийские, за исключением части диалектов вепсского языка, саамские, самодийские, угорские, за исключением хантыйского) существует противопоставление долгих и кратких гласных, в других его нет. Противопоставление гласных полного образования редуцированным гласным характерна для марийского, мокшанского, мансийского, самодийских языков. Во многих прибалтийско-финских языках, а также в саамских, удмуртском, нганасанском имеются дифтонги и даже трифтонги (ливский, карельский, саамские), отсутствующие в остальных. Сингармонизм (гармония гласных) представлен во многих языках непоследовательно, в некоторых он исчез полностью (пермские языки) или существует в виде реликтов (мансийский язык и др.). В большинстве языков, имеющих долгие гласные и дифтонги, вокализм преобладает над консонантизмом, например в ливском языке или в селькупском, где 25 гласных и лишь 16 согласных. В консонантных системах количество согласных колеблется от 13 или 18, как в финском или в мансийском языках, до 33 и более, как в мокшанском, саамских и др. Как правило, в начале и конце слова не может быть стечения согласных, которое, однако, встречается в мордовских языках; исконно марийские, ненецкие, селькупские слова не могут начинаться со звонких шумных (за искл. губных). Ударение во всех языках (кроме эрзянского, где оно фразовое) – словесное, динамическое, иногда комплексное, как в мокшанском, марийском (долготно-динамическое), ливском и эстонском (долготно-тональное). В большей части языков ударение приходится на первый слог. В удмуртском оно падает на последний, в горномарийском – на второй от конца слог; разноместное нефиксированное и смыслоразличительное ударение представлено в пермяцком, ненецком, селькупском, марийском языках. Таким образом, наиболее общими чертами на уровне фонетики является постановка динамического ударения на первый слог, тенденция к сингармонизму, отсутствие стечения согласных в начале слова.

В уральской морфологии типологически общими для большинства языков можно назвать следующие черты: значительное количество падежей (иногда более 20 при среднем количестве 13), хотя возможны и трехпадежные системы (хантыйский язык); наличие 2 типов склонения – безличного и лично-притяжательного (в ненецком есть также лично-предназначительное, иначе дестинативное склонение, частично представленное также в энецком и нганасанском языках); категория единственного и множественного числа (при наличии еще и двойственного в самодийских, обско-угорских языках и в некоторых говорах саамских языков) с характерным употреблением единственного числа для парных предметов и частей тела и наличием у существительных в единственном числе общего значения; отсутствие артиклей, имеющихся только в венгерском и слабо развитых в мансийском языках (в мордовских и некоторых других языках артиклевые функции берет на себя глагол); повсеместное употребление наряду с падежами послелогов, а в прибалтийско-финских и саамских языках и предлогов. Особенностью именного словоизменения является существование категории предикативности у имени (в самодийских и мордовских языках). Глагольные парадигмы уральских языков еще более многообразны, и выделить типологически сходные глагольные черты труднее, чем в именах: залоговые противопоставления в большинстве уральских языков отсутствуют. Нет единства в количестве и семантике времен и наклонений. Во всех языках есть 3 наклонения (индикатив, императив и конъюнктив/кондиционалис, но наклонений может быть до 10). Настоящее время обычно не маркируется (исключением являются обско-угорские языки) и употребляется также в значении будущего времени. Наряду с утвердительным есть отрицательное спряжение (прибалтийско-финские, саамские, марийский, пермские языки), а также объектный и безъобъектный типы спряжения в угорских (см . ОБСКО-УГОРСКИЕ ЯЗЫКИ), мордовских и самодийских языках. Различным является и расположение суффиксов в структуре слова: в единственном числе в одних языках показатель падежа следует за показателем посессивности, в других – наоборот, при этом как в той, так и в другой группе в отдельных падежах (чаще всего в аккузативе) порядок может быть иным, чем в остальных падежах данного языка. Суффикс множественного числа везде идет сразу за корнем перед показателями падежа и посессивности, порядок которых меняется от языка к языку. Например: основа + множ. ч. + падеж + посессив. (прибалтийско-финские языки), основа + множ. ч. + посессив. + падеж (венгерский и мансийский, язык коми), причем в коми используется обычный суффикс множественного числа, а в остальных – суффикс притяжательной множественности. Префиксы – явление для уральских языков редкое, но есть превербы (самодийские, угорские языки).

В синтаксисе разных уральских языков также немало различий. Более типичным считается порядок членов в предложении SOV («подлежащее – дополнение – сказуемое»), хотя нередко доминантным является расположение типа SVO (финский язык, саамские, пермские, реже мордовские и венгерский). Согласование сказуемого с подлежащим происходит по числу и лицу, но часто встречается согласование по смыслу, когда собирательное существительное в единственном числе согласуется с глаголом в форме множественного числа. Определение с определяемым, как правило, не согласуется, так как во многих языках прилагательные и числительные в функции определения не изменяются в числе и падеже (исключение – прибалтийско-финские языки). Во всех языках, за редким исключением, обладание чем-либо выражается по модели: глагол бытия + существ. в генитиве или дативе + суффикс притяжательности, т.е. буквально "у меня / мне есть что-то мое". Встречается так называемая изафетная конструкция, при которой выражение притяжательности происходит не в форме слова, обозначающего обладателя, а в форме слова, обозначающего объект обладания. Неличные (инфинитные) глагольные формы (инфинитив, причастия, отглагольные существительные) могут принимать личные глагольные суффиксы, посессивные и даже падежные и преобразовываться таким образом в финитные формы, создавая возможность образования таких полипредикативных конструкций, которым в других языках соответствуют придаточные предложения. Уральские языки в целом относятся к синтетическим, но в них немало и элементов аналитизма: наличие отрицательного спряжения со вспомогательным глаголом, послеложные конструкции и др.